Я вызывающе взревел, взмахнув обеими руками над головой и ударив кулаками по капоту его грузовика.

Капюшон смялся под силой моей атаки, под руками образовались две огромные вмятины.

— Николи! — Требовательный голос Джузеппе прозвучал позади меня, и я отвернулся от человека, которого чуть не разорвал на части, когда заметил, что мой босс смотрит на меня из заднего окна большого черного Бентли. — Садись, — рявкнул он, и я тут же упал на пятки.

Я подхватил Коко на руки и распахнул дверцу машины, прежде чем упасть на сиденье напротив моего босса.

— Она ушла, — глухо заявил я, как будто он не знал.

— Тогда тебе просто придется вернуть ее, не так ли? — прорычал он, и из-за яда в его голосе казалось, будто он каким-то образом обвиняет меня в этой катастрофе.

— Да, босс, — согласился я, стыдливо опустив голову, когда рядом со мной зарычала Коко.

— Прочисти эту чертову рану на голове, — раздраженно добавил Джузеппе, когда водитель тронулся с места. — У тебя вся обивка в крови.

Я расстегнул пуговицы на рубашке и сдернул ее с себя, комкая так, чтобы остановить кровь, которая все еще лилась по моему лицу.

Мы подъехали к «Доку Дариелло», и я последовал за Джузеппе, когда он вышел.

Коко выскочил из машины, следуя по пятам, и я удивленно взглянул на собачку, объединившись с ним в нашем желании вернуть Слоан на ее законное место рядом со мной.

Мы направились в дальнюю комнату клиники, и я сел на покрытую бумагой кровать, когда Джузеппе указал мне на нее.

— Я должен быть там, выслеживать ее, — запротестовал я, хотя не сделал никаких шагов против него на этот счет.

— Да, так и должно быть, — прорычал Джузеппе. — Но если ты рухнешь и истечешь кровью на улице, никому от тебя не будет пользы.

Мое сердце дрогнуло при этих словах. Тот факт, что мы были здесь, заставил меня подумать, что он должен заботиться обо мне. Даже немного. Больше, чем просто за то, что я мог сделать для него.

Хотя я был радушно принят в доме Калабрези, когда был мальчиком, заслужить место в сердце Джузеппе всегда казалось недосягаемым. Он превратил меня в инструмент. Превратил меня в мужчину, с которым нельзя шутить, но среди этого не было места для чего-то такого простого, как любовь. Он просто не был склонен к заявлениям и проявлению эмоций, но в такие моменты я задавался вопросом, сделал ли я достаточно, чтобы закрепить за собой место рядом с ним или нет.

Доктор вошел, осматривая мои раны, ничего не комментируя.

Я сбросил рубашку с головы и сидел неподвижно, пока он стирал кровь.

— Все мои люди прочесывают город в поисках зацепок, — мрачно сказал Джузеппе. — Они найдут ее. Но я хочу, чтобы ты тоже искал. Ты сделаешь все, что нужно, чтобы вернуть ее. Ты меня слышишь?

— Да, босс, — Я готов был разорвать этот город на части, чтобы найти Слоан.

Никто не украл то, что было моим, и не ушел с рук.

— Хорошо. И как только ты ее поймаешь, ты убьешь этих чертовых Ромеро. Сделаешь это медленно и проследишь, чтобы куски остались для копов. Я хочу, чтобы все в городе уяснили, что происходит с человеком, который переходит дорогу Джузеппе Калабрези.

— Я разорву их на части, — прорычал я.

Доктор начал накладывать швы и я стиснул зубы от боли.

— Разорвёшь, — яростно согласился Джузеппе. — Потому что, если ты этого не сделаешь, ты не мой наследник. Так что я не хочу, чтобы ты ел, спал или даже справлял нужду в промежутке между этим моментом и тем, когда ты найдешь мою дочь. Это все, чем ты живешь сейчас. И если ты не справишься, я сам перережу тебе горло.

— Понятно, — буркнул я.

Однако мне не нужны его угрозы, чтобы начать действовать. Как только доктор закончит зашивать мою голову, я снова окажусь на улице. Я выломаю каждую дверь, обыщу каждый переулок и убью каждого гребаного Ромеро, прячущегося в канавах, пока не найду ее.

Я не остановлюсь.

Слоан Калабрези моя. И я умру, прежде чем разочаруюсь в ней.

О боже мой. Меня похитили, черт возьми, похитили!

Должно быть, я пролежала в багажнике несколько часов и не переставала кричать. Я пинала стены, сиденье, била все, что могла найти, пока мои руки и ноги не отказали от бессилия.

Пока я пыталась придумать выход паника накрыла меня в темноте. Можно сделать что угодно, но я в ловушке, стены давят на меня, а воздух кажется слишком тяжёлым, чтобы его вдохнуть.

Когда машина поехала по грунтовой дороге, мое дыхание замерло, и в моем мозгу замелькали образы того, что может вот-вот произойти.

Они повели меня в лес. Они вытащат меня из багажника, убьют и закопают в землю или бросят в озеро.

Была середина зимы, поэтому земля промерзла. Но они могли просверлить дыру во льду озера… бросить меня в нее живой или мертвой. В любом случае, я не вернусь.

Прекрати, Слоан! Найди выход, прежде чем это произойдет!

Меня качало, я ударилась головой, когда пыталась опереться на крышу. Обыскала каждый дюйм багажника и даже разорвала ковер в надежде найти монтировку или что-то, что я могла бы использовать в качестве оружия, но там ничего не было. Ничего, кроме того, что было на мне. Просто огромное проклятое платье и…

Встряхнувшись, я скинула туфли и крепко схватила одну из них. Это не было похоже на оружие, но, возможно, все, что мне было нужно, это шанс убежать, закричать, чтобы кто-нибудь меня услышал. Кто-то, кто мог бы помочь.

Машина остановилась, посылая еще одну вспышку ужаса.

Я попыталась вспомнить все, чему Ройс научил меня о самообороне, стабилизировала дыхание, насколько могла, и сосредоточилась на задаче. Но ничто не могло успокоить меня, я снова оказалась во власти Рокко Ромеро. Мне было страшно встретиться с ним лицом к лицу. Я почти чувствовала его руки на своем горле, и меня пронзила дрожь. Ради шестнадцатилетней девочки, которая однажды чуть не погибла из-за этого монстра, я собиралась сражаться с ним изо всех сил. Я бы не сдалась легко. Но их было трое, и, несомненно, они тоже были вооружены.

Черт, черт, черт.

Тяжелые шаги приблизились, и мое горло сжалось, я схватилась крепче за высокий каблук в руке, готовая выпрыгнуть, как только освобожусь.

Прошло мгновение тишины, и ветер завыл за машиной, как завывающий вурдалак.

Багажник открылся. Мое сердце дрогнуло. Я выскочила с диким воплем и врезалась в твердое тело, не переставая наносить удары каблуком.

Огромные руки схватили меня за запястья, и когда багажник закрылся за мной, мой похититель прижал меня к машине, вырвав туфлю из моей руки.

— Черт , — прорычал он, когда кровь потекла по его лбу.

Рокко Ромеро был таким же ужасным, как и в первый день нашей встречи. Его ожесточенный взгляд разорвал меня на части, он сжал мои руки одной своей, а затем вернул меня в вертикальное положение. Мои босые ноги погрузились в снег, но я не чувствовала холода, потому что адреналин струился по моим венам. Я отчаянно вырывалась из его хватки, но он развернул меня, и я увидела двух его братьев, стоящих дальше по дороге и наблюдающих за нами.

Фрэнки Ромеро, младший, с распущенными черными волосами, был готов рассмеяться, в то время как другой, с пронзительным взглядом и темной шапкой на макушке, зализывал огнестрельное ранение на руке и смотрел на меня так, словно я выстрелила в него. Я догадалась, что это был Энцо. Его жестокая репутация предшествовала ему, но из всех Ромеро никто не пугал меня так, как Рокко.

Огромный господский дом возвышался на холме среди деревьев, покрытых снегом. Деревянные стены тянулись высоко к небу, отбрасывая внушительную тень на землю. В окнах отражалась белизна снега и холмов, окружающих всю эту долину. Я не знала, где мы были, но запомнила все это. Мы должны были отправиться на север, в горы, но тот факт, что они вообще позволили мне увидеть это место, мог означать только одно: меня собираются убить.